| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| РодилсяBorn | РодителиParents | РодичиRelatives | СупругиSpouses | ПотомкиDescendants | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Пол, ориентация, секс-связиGender, orientation, sexual liaisons | Рейтинги, титулы, званияRatings, titles, grades | Доходы, имущество, капитализацияIncomes, property, capitalization | Награды, премии, должностиAwards, prizes, positions | Наследство, споры о нёмBequest, disputes about it | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Гражданство, подданствоNationality, allegiance | Архивы: фото, видео, аудиоArchives: photo,video, audio | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Профессия, специализацияProfession, specialization | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ПартнерыParty membership | БиографияBiography | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Этнос, язык, конфессияEthnos, language, confession | СоматикаSomatic | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Партийность, электоральные предпочтенияParty membership, electoral preferences | Психика, соционикаPsyche, socionics | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| УчебаBuilding | Обращения, иски его и к немуAppeals his, suits against him | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Карьера, новостиCareer, news | https://www.sakhalin.info/weekly/108795 Фотограф и краевед Анатолий Самолюк: мое лето на Итурупе превратилось в жизнь 14:03 17 ноября 2015. Наталья Голубкова Персоны, Новости Курильских островов, Weekly, Курильск Он обошел с фотоаппаратом едва ли не все Курилы, заставил миллионера из Мексики мечтать о налаженном потоке туристов на эти волшебные острова, а однажды засунул фальшфейер прямо в пасть медведю. Если будете на Итурупе, заходите в гости в редакцию районной газеты "Красный маяк". Люди здесь очень гостеприимные, и Анатолий Самолюк наверняка найдет несколько минут, чтобы рассказать вам пару удивительных историй о Курилах, которые с полным правом может называть своими островами.  Анатолий Самолюк — фотограф, журналист, путешественник, краевед, геологоразведчик... Родился в Красноярском крае. С 1974 года живет на Курилах, с 1987 — работает в островной журналистике. Член Союзов журналистов СССР и РФ. Автор многочисленных фотоальбомов: "В мире трех стихий", "Итуруп — жемчужина Курил", "Курилы — очарованные острова" и других, а также исторических книг "В краю серебряного лосося" и "Трижды теряя…". — Расскажите, как вы оказались на Курилах? — Я родом из Сибири, жил на берегу Енисея, недалеко от Астафьево, это Красноярский край. В детстве, начиная лет с пяти, много читал, и мне было очень интересно узнать, что такое вулканы. Удивительно — о чем я думал, о чем мечтал, то и сбылось. Попал служить на Курилы. А когда шел на дембель, у нас в части выступала начальник отдела кадров геологоразведочной партии. Она сказала, что можно остаться всего на одно лето, заработать денег и уехать. — Это "одно лето" длится до сих пор? Вы так и остались на Итурупе? — Да, именно так. Мое лето на Итурупе превратилось в жизнь. Дело в том, что я остался один очень рано, в 12 лет. Отца не стало, матери тоже. Они были объявлены врагами народа, находились в лагерях. Потом вышли, ну а там же не курортные условия. Я помню, когда мне было лет пять, у мамы уже было много всяких болезней, причем, очень серьезных. Я видел ее преимущественно в больнице. А потом она ушла… Сложно сказать, за что их взяли. Историю ведь знаешь? — Могли и ни за что. — Совершенно верно. Они вслух никогда об этом не говорили. Когда мы стали старше, мы обсуждали детали, и нас это удивляло — что такого плохого могли сделать наши папа и мама. В общем я пошел работать в геологоразведку, зарекомендовал себя, мне предложили постоянную работу. И я согласился. Кто меня ждал? А тут были все условия для того, чтобы начать все с начала. Мне дали отдельную комнату в общежитии, со всеми удобствами, была своя столовая. И вот когда я работал в партии, я впервые взял в руки фотоаппарат "Смена". У меня были очень хорошие учителя, два геолога-аспиранта, у них были "ФЭД", "Зенит". Это для меня было… Даже не знаю, с чем сейчас сравнить. Нечто из космоса. Они мне рассказали, как и что. Я был внимательный ученик, за первое лето отснял первые четыре пленки. Это был 1976 год. — Проявляли тоже сами? — Нет, у меня даже бачка не было. Но зато были друзья в авиационном полку, у них было все, что нужно. Они мне сами предложили — давай пленки, мы все сделаем. Отдал им, как великую ценность, они проявили, фотографии получились довольно резкими. Через некоторое время ко мне пришли из этой организации и попросили снова дать им эти пленки. Меня тогда удивило — парни молодые, активные, но остров не знают, а на нем столько много интересного. Оказалось, мои снимки, которые они и себе напечатали, у них разошлись сразу же: этот попросил, тот попросил… Ладно, я дал. Они, наверное, месяц держали. Итог — больше я этих фотопленок не видел. Некоторые снимки из той серии у меня сохранились, но очень мало. И качество не очень, пожелтели быстро. Видимо, их плохо промыли.  — Расскажите немного о работе в геологоразведке. Что интересного удалось разведать в те годы? — Много чего. На Итурупе имеется и золото, и сера, и титаномагнетитовые руды, точнее, пески. Ученые говорят, что у нас есть даже нефть. Один из моих друзей, вулканолог, академик Генрих Штейнберг очень много где бывал и говорит, что наш вулкан Кудрявый — уникальная кладовая редкоземельных элементов. Именно Штейнберг открыл минерал очень редкого металла — рения. В 90-х была проведена разведка уникального, единственного в мире месторождения, находящегося на Кудрявом. Еще один ученый, чье имя связано с Итурупом, — геолог Владимир Знаменский. У нас есть даже памятник ему, как раз недалеко от этого вулкана, где он много лет работал. На основании наших тогдашних работ была сделана ГеоТЭС "Океанская" на вулкане Баранского. Сейчас она не работает. Я думаю, она попала не в те руки. Помню, сыну было годика два, приехала бабушка и подарила ему роскошную по тем временам машинку. Он глубокомысленно ее оглядел, забрал и ушел в детскую. Минут через 15 бабушка к нему заглянула, слышу возглас — как?! Оказалось, сын эту машинку за короткое время полностью разобрал. Но он сделал очень полезную для себя вещь — узнал, из чего состоит машина. Потом мы вместе ее собрали. В случае с ГеоТЭС люди не знали, что она из себя представляет, и эксплуатировали ее без понимания. А это очень дорогостоящая игрушка. В итоге очень нужная вещь оказалась сломана. Если бы все было налажено по уму, мы бы могли здесь получать электроэнергию со всеми издержками стоимостью максимум около рубля за киловатт. При этом платить работникам не по 30, а по 70 тысяч рублей в месяц. — Сколько лет вы проработали в геологоразведке? — Где-то пять лет. После геологоразведочной партии работал строителем военных баз на Курилах. И все это время фотографировал. Взял себе фотоаппарат "Зоркий", потом "Зенит" — в те годы лучшее из лучшего. Это потом я уже увидел, что есть совсем иная аппаратура. Даже в советское время можно было взять в комиссионных, и то если договоришься, Pentax, или Praktica, или еще, не дай Бог, что-то японское (смеется). Nikon, например. — У вас целый шкаф фотоаппаратов. Какой из них самый старый? — Тут у меня в кабинете его нет. Это Kodak, выпущенный в 1902 году. Я им долго снимал. Они все у меня рабочие, некоторые немного барахлят, правда. Вот этому, с гармошкой, "Искра", сносу нет. Я снимал им в 1982-1985 годах. Он отлично работал, и резкость хорошая. Сейчас, конечно, смешно смотреть на такую технику. А на шкафу у меня чей портрет, знаешь? — Это Бродский. — Он не просто так тут висит. Это друг моего друга, Генриха Штейнберга. Иосиф Бродский даже посвящал ему стихи. У меня есть документальный фильм — одноклассники рассказывают о Генрихе. Игорь Кваша тоже его одноклассник. Да, с Генрихом мы много где оттопали... — А сейчас у вас какой фотоаппарат? — Я взял еще в те годы Pentax один, потом второй, и так и остался им верен. Один фотоаппарат отдал дочери, сыну подарок сделал… Это цифровые, конечно. Пленочные у меня только в шкафу. Половина на работе, дома — еще столько же.  — Когда уже я куплю себе нормальный фотоаппарат... — Если бы я в советские годы имел такой, как у тебя, я был бы счастлив. Один только мой кофр без аппаратуры весил 14 килограммов, а ведь еще с собой надо иметь спальник, штук 70 фотопленки, запас еды… Иногда рюкзак весил до 40 килограммов. Сейчас немного найдется желающих ради хорошего снимка идти куда-то за тридевять земель, да еще нести такой груз. — Вы сейчас снимаете черно-белые фотографии? — Нет, уже нет. Я разбираюсь в этом, мог бы сделать альбом. Но у нас, наверное, мало кто эти вещи понимает, чувствует. Из всех, кто у меня был здесь и сидел там, где ты сидишь, ты первая, кто меня об этом спрашивает. — Мне кажется, черно-белая фотография сейчас наоборот на пике популярности. Конечно, она эксплуатируется. Снимают кто умеет и кто не умеет, потому что модно. — Очень многое нужно знать, чтобы сделать хороший снимок. Прежде чем взять в руки дорогой фотоаппарат, я прочел целую библиотеку о живописи, графике, фотоискусстве… А у нас же как многие думают — взял крутой аппарат и автоматически стал крутым фотографом. — Что вы сейчас больше всего любите снимать? — Природу, конечно, как и раньше. А если писать, то о людях. — Нет такого ощущения, что вы здесь каждый уголок перефотографировали, что открытия закончились? — У меня только одно ощущение — что на этих островах я больше всех видел и больше всех снял. Больше всех живущих здесь вместе взятых. Я не хвастаю. Вот фотокниги, посмотрите сами. — Кто помогает с изданием? — Люди, которые понимают в этом толк, бизнесмены. В первые годы я сам искал их, сейчас уже легче, меня уже знают. Знают — если я что-то попросил, это не для развлечения. — Красиво. Самый отдаленный остров, на котором вы побывали, какой? — Матуа. Это на север. Один из самых таинственных островов, до краев наполненный различными тайнами. Особенно много их оставили японцы. Там много подземных сооружений. Помню, на Камчатке поднимался к кратеру вулкана во время извержения. Столб выхлопа шел вверх на 1,5 километра, шлейф — на 15 километров. Мне однажды кто-то сказал из молодежи — вот вы говорите, что все видели, все попробовали, но наркотики-то вы не пробовали. Я ответил — а у меня нет такой необходимости. Они вряд ли сравнятся с тем, что я видел. Мои впечатления и эмоции от природных красот сильнее в тысячи раз. — Как не спросить путешественника про медведей. У вас много фотографий с ними. Бывали опасные моменты? — А как же. Я снимал медведей очень много раз. Однажды на Итурупе, в бухте Медвежьей шел ночью, вышел к отдельной скале и так получилось, что подошел близко к медведю, метров десять между нами оставалось. Слышу — кто-то громко чавкает. А это этого все звуки заглушал шум волн. Выбора нет — идти надо, не лезть же в гору. Естественно, у меня был фальшфейер и фонарик-жучок в руке. Вышел из-за скалы и осветил его — он ел нерпу. И вдруг, как во сне, оставил ее и полетел на меня! Ну, я ему и сунул горящий фальшфейер в пасть. Слава Богу, успел, а то был бы у него второй ужин. Медведь сел на песчаную террасу и стал вести себя, как маленький обиженный мальчик, тереть глаза, издавать жалобные звуки. Жаль, что не сфотографировал его, не до того было, поспешил уйти. — Страшно. — В тот момент я не успел испугаться, хотя понимал, что если ошибусь, то все. — Часто путешествовали в одиночку? — Да, приходилось часто. Из местных ребят были попутчики, но с ними можно было сбегать на съемку в лучшем случае один раз. То времени нет, то еще что-то… На протяжении 25 лет моим спутником был мой друг, художник-график и фотохудожник из Питера Александр Корнилов. Его фотовыставка проходила в прошлом году в Южно-Сахалинске. Он, к сожалению, несколько лет назад ушел из жизни. Так вот, когда он приезжал сюда, всегда останавливался у меня. Еще зимой мы решали, куда отправимся, в какое путешествие, заранее договаривались, планировали свои отпуска, чтобы использовать время максимально эффективно. Больше всего, конечно, путешествовали по Итурупу, бывали и на Кунашире. А все остальное мне приходилось одному. Находились иногда спутники, но разовые. Таких, как Александр, больше не было. — У вас есть ученики? Есть на Итурупе люди, интересующиеся фотографией? — Если бы они были, я был бы рад что-то рассказать. Мне многое пришлось повидать — и Японию, и Швецию, и Испанию, не говоря уже о прекрасных родных островах. Жаль, что многие проживут жизнь и увидят их красоты только на фотографиях. Однажды у меня целый месяц гостил один миллионер из Мексики. Это было начало перестройки. Он имел штук пять строительных фирм. Ему тогда было 67 лет. Я организовал его приезд на Курилы, меня попросил об этом мой друг. Этот миллионер объездил почти весь мир. С ним была переводчица из Питера, через десять дней она уже смотрела на меня с ненавистью и просила — ну скажите, что у вас закончились все эти ваши красивые места. А я отвечал — вот вы и скажите, что вы уже устали от такого количества впечатлений. Потом узнал, что она вышла за этого миллионера замуж. Интересно, думая я, как же она будет с ним жить, с таким неугомонным. А по поводу Итурупа он так сказал — если бы к вам можно было легко приехать, я бы ежегодно поставлял вам по десять тысяч таких же идиотов, как я. Так и сказал. И признался, что его наш остров по-настоящему удивил. — Интересно. Сколько лет прошло, а история с туризмом и "поставками" желающих оценить красоту Курил все еще актуальна. — У нас на острове нет ни одной даже маленькой фирмочки, которая официально занималась бы туризмом. Да и на Сахалине их немного. Хотя о туризме говорят, говорят... Но вот простой пример — у нас есть один предприниматель, у него взрослая дочь. Она окончила факультет туризма, и он решил помочь ей организовать собственный бизнес. Четыре года строил гостиницу, взял около пяти миллионов рублей кредита. Хоть кто-то ему помог? Нет. Вообще в мире, если ты начинаешь очень важное и нужное дело, если ты себя зарекомендовал, тебе могут помочь беспроцентной ссудой. Государственно-частное партнерство, еще какие-то формы поддержки… — Не хочется заканчивать беседу на грустной ноте. Поделитесь напоследок планами. Чего бы вам хотелось? — Я хотел бы издать книгу об истории островов. В ней бесконечно много интересного. Нужно не просто любить, а знать свой край. ИА Sakh.com Обсуждение статьи: Фотограф и краевед Анатолий Самолюк: мое лето на Итурупе превратилось в жизнь https://sakhalin.info/weekly/108795/ Тема №1485779, Новости Сахалина, Курильск, ответов: 5, просмотров: 85 Новости по теме: 29.06.2016. Курильский автор Sakh.com Анатолий Самолюк издал книгу "От Курил до Байкала"
Фотограф и краевед Анатолий Самолюк: мое лето на Итурупе превратилось в жизнь 14:03 17 ноября 2015. Наталья Голубкова Персоны, Новости Курильских островов, Weekly, Курильск Он обошел с фотоаппаратом едва ли не все Курилы, заставил миллионера из Мексики мечтать о налаженном потоке туристов на эти волшебные острова, а однажды засунул фальшфейер прямо в пасть медведю. Если будете на Итурупе, заходите в гости в редакцию районной газеты "Красный маяк". Люди здесь очень гостеприимные, и Анатолий Самолюк наверняка найдет несколько минут, чтобы рассказать вам пару удивительных историй о Курилах, которые с полным правом может называть своими островами. Анатолий Самолюк — фотограф, журналист, путешественник, краевед, геологоразведчик... Родился в Красноярском крае. С 1974 года живет на Курилах, с 1987 — работает в островной журналистике. Член Союзов журналистов СССР и РФ. Автор многочисленных фотоальбомов: "В мире трех стихий", "Итуруп — жемчужина Курил", "Курилы — очарованные острова" и других, а также исторических книг "В краю серебряного лосося" и "Трижды теряя…". — Расскажите, как вы оказались на Курилах? — Я родом из Сибири, жил на берегу Енисея, недалеко от Астафьево, это Красноярский край. В детстве, начиная лет с пяти, много читал, и мне было очень интересно узнать, что такое вулканы. Удивительно — о чем я думал, о чем мечтал, то и сбылось. Попал служить на Курилы. А когда шел на дембель, у нас в части выступала начальник отдела кадров геологоразведочной партии. Она сказала, что можно остаться всего на одно лето, заработать денег и уехать. — Это "одно лето" длится до сих пор? Вы так и остались на Итурупе? — Да, именно так. Мое лето на Итурупе превратилось в жизнь. Дело в том, что я остался один очень рано, в 12 лет. Отца не стало, матери тоже. Они были объявлены врагами народа, находились в лагерях. Потом вышли, ну а там же не курортные условия. Я помню, когда мне было лет пять, у мамы уже было много всяких болезней, причем, очень серьезных. Я видел ее преимущественно в больнице. А потом она ушла… Сложно сказать, за что их взяли. Историю ведь знаешь? — Могли и ни за что. — Совершенно верно. Они вслух никогда об этом не говорили. Когда мы стали старше, мы обсуждали детали, и нас это удивляло — что такого плохого могли сделать наши папа и мама. В общем я пошел работать в геологоразведку, зарекомендовал себя, мне предложили постоянную работу. И я согласился. Кто меня ждал? А тут были все условия для того, чтобы начать все с начала. Мне дали отдельную комнату в общежитии, со всеми удобствами, была своя столовая. И вот когда я работал в партии, я впервые взял в руки фотоаппарат "Смена". У меня были очень хорошие учителя, два геолога-аспиранта, у них были "ФЭД", "Зенит". Это для меня было… Даже не знаю, с чем сейчас сравнить. Нечто из космоса. Они мне рассказали, как и что. Я был внимательный ученик, за первое лето отснял первые четыре пленки. Это был 1976 год. — Проявляли тоже сами? — Нет, у меня даже бачка не было. Но зато были друзья в авиационном полку, у них было все, что нужно. Они мне сами предложили — давай пленки, мы все сделаем. Отдал им, как великую ценность, они проявили, фотографии получились довольно резкими. Через некоторое время ко мне пришли из этой организации и попросили снова дать им эти пленки. Меня тогда удивило — парни молодые, активные, но остров не знают, а на нем столько много интересного. Оказалось, мои снимки, которые они и себе напечатали, у них разошлись сразу же: этот попросил, тот попросил… Ладно, я дал. Они, наверное, месяц держали. Итог — больше я этих фотопленок не видел. Некоторые снимки из той серии у меня сохранились, но очень мало. И качество не очень, пожелтели быстро. Видимо, их плохо промыли. — Расскажите немного о работе в геологоразведке. Что интересного удалось разведать в те годы? — Много чего. На Итурупе имеется и золото, и сера, и титаномагнетитовые руды, точнее, пески. Ученые говорят, что у нас есть даже нефть. Один из моих друзей, вулканолог, академик Генрих Штейнберг очень много где бывал и говорит, что наш вулкан Кудрявый — уникальная кладовая редкоземельных элементов. Именно Штейнберг открыл минерал очень редкого металла — рения. В 90-х была проведена разведка уникального, единственного в мире месторождения, находящегося на Кудрявом. Еще один ученый, чье имя связано с Итурупом, — геолог Владимир Знаменский. У нас есть даже памятник ему, как раз недалеко от этого вулкана, где он много лет работал. На основании наших тогдашних работ была сделана ГеоТЭС "Океанская" на вулкане Баранского. Сейчас она не работает. Я думаю, она попала не в те руки. Помню, сыну было годика два, приехала бабушка и подарила ему роскошную по тем временам машинку. Он глубокомысленно ее оглядел, забрал и ушел в детскую. Минут через 15 бабушка к нему заглянула, слышу возглас — как?! Оказалось, сын эту машинку за короткое время полностью разобрал. Но он сделал очень полезную для себя вещь — узнал, из чего состоит машина. Потом мы вместе ее собрали. В случае с ГеоТЭС люди не знали, что она из себя представляет, и эксплуатировали ее без понимания. А это очень дорогостоящая игрушка. В итоге очень нужная вещь оказалась сломана. Если бы все было налажено по уму, мы бы могли здесь получать электроэнергию со всеми издержками стоимостью максимум около рубля за киловатт. При этом платить работникам не по 30, а по 70 тысяч рублей в месяц. — Сколько лет вы проработали в геологоразведке? — Где-то пять лет. После геологоразведочной партии работал строителем военных баз на Курилах. И все это время фотографировал. Взял себе фотоаппарат "Зоркий", потом "Зенит" — в те годы лучшее из лучшего. Это потом я уже увидел, что есть совсем иная аппаратура. Даже в советское время можно было взять в комиссионных, и то если договоришься, Pentax, или Praktica, или еще, не дай Бог, что-то японское (смеется). Nikon, например. — У вас целый шкаф фотоаппаратов. Какой из них самый старый? — Тут у меня в кабинете его нет. Это Kodak, выпущенный в 1902 году. Я им долго снимал. Они все у меня рабочие, некоторые немного барахлят, правда. Вот этому, с гармошкой, "Искра", сносу нет. Я снимал им в 1982-1985 годах. Он отлично работал, и резкость хорошая. Сейчас, конечно, смешно смотреть на такую технику. А на шкафу у меня чей портрет, знаешь? — Это Бродский. — Он не просто так тут висит. Это друг моего друга, Генриха Штейнберга. Иосиф Бродский даже посвящал ему стихи. У меня есть документальный фильм — одноклассники рассказывают о Генрихе. Игорь Кваша тоже его одноклассник. Да, с Генрихом мы много где оттопали... — А сейчас у вас какой фотоаппарат? — Я взял еще в те годы Pentax один, потом второй, и так и остался им верен. Один фотоаппарат отдал дочери, сыну подарок сделал… Это цифровые, конечно. Пленочные у меня только в шкафу. Половина на работе, дома — еще столько же. — Когда уже я куплю себе нормальный фотоаппарат... — Если бы я в советские годы имел такой, как у тебя, я был бы счастлив. Один только мой кофр без аппаратуры весил 14 килограммов, а ведь еще с собой надо иметь спальник, штук 70 фотопленки, запас еды… Иногда рюкзак весил до 40 килограммов. Сейчас немного найдется желающих ради хорошего снимка идти куда-то за тридевять земель, да еще нести такой груз. — Вы сейчас снимаете черно-белые фотографии? — Нет, уже нет. Я разбираюсь в этом, мог бы сделать альбом. Но у нас, наверное, мало кто эти вещи понимает, чувствует. Из всех, кто у меня был здесь и сидел там, где ты сидишь, ты первая, кто меня об этом спрашивает. — Мне кажется, черно-белая фотография сейчас наоборот на пике популярности. Конечно, она эксплуатируется. Снимают кто умеет и кто не умеет, потому что модно. — Очень многое нужно знать, чтобы сделать хороший снимок. Прежде чем взять в руки дорогой фотоаппарат, я прочел целую библиотеку о живописи, графике, фотоискусстве… А у нас же как многие думают — взял крутой аппарат и автоматически стал крутым фотографом. — Что вы сейчас больше всего любите снимать? — Природу, конечно, как и раньше. А если писать, то о людях. — Нет такого ощущения, что вы здесь каждый уголок перефотографировали, что открытия закончились? — У меня только одно ощущение — что на этих островах я больше всех видел и больше всех снял. Больше всех живущих здесь вместе взятых. Я не хвастаю. Вот фотокниги, посмотрите сами. — Кто помогает с изданием? — Люди, которые понимают в этом толк, бизнесмены. В первые годы я сам искал их, сейчас уже легче, меня уже знают. Знают — если я что-то попросил, это не для развлечения. — Красиво. Самый отдаленный остров, на котором вы побывали, какой? — Матуа. Это на север. Один из самых таинственных островов, до краев наполненный различными тайнами. Особенно много их оставили японцы. Там много подземных сооружений. Помню, на Камчатке поднимался к кратеру вулкана во время извержения. Столб выхлопа шел вверх на 1,5 километра, шлейф — на 15 километров. Мне однажды кто-то сказал из молодежи — вот вы говорите, что все видели, все попробовали, но наркотики-то вы не пробовали. Я ответил — а у меня нет такой необходимости. Они вряд ли сравнятся с тем, что я видел. Мои впечатления и эмоции от природных красот сильнее в тысячи раз. — Как не спросить путешественника про медведей. У вас много фотографий с ними. Бывали опасные моменты? — А как же. Я снимал медведей очень много раз. Однажды на Итурупе, в бухте Медвежьей шел ночью, вышел к отдельной скале и так получилось, что подошел близко к медведю, метров десять между нами оставалось. Слышу — кто-то громко чавкает. А это этого все звуки заглушал шум волн. Выбора нет — идти надо, не лезть же в гору. Естественно, у меня был фальшфейер и фонарик-жучок в руке. Вышел из-за скалы и осветил его — он ел нерпу. И вдруг, как во сне, оставил ее и полетел на меня! Ну, я ему и сунул горящий фальшфейер в пасть. Слава Богу, успел, а то был бы у него второй ужин. Медведь сел на песчаную террасу и стал вести себя, как маленький обиженный мальчик, тереть глаза, издавать жалобные звуки. Жаль, что не сфотографировал его, не до того было, поспешил уйти. — Страшно. — В тот момент я не успел испугаться, хотя понимал, что если ошибусь, то все. — Часто путешествовали в одиночку? — Да, приходилось часто. Из местных ребят были попутчики, но с ними можно было сбегать на съемку в лучшем случае один раз. То времени нет, то еще что-то… На протяжении 25 лет моим спутником был мой друг, художник-график и фотохудожник из Питера Александр Корнилов. Его фотовыставка проходила в прошлом году в Южно-Сахалинске. Он, к сожалению, несколько лет назад ушел из жизни. Так вот, когда он приезжал сюда, всегда останавливался у меня. Еще зимой мы решали, куда отправимся, в какое путешествие, заранее договаривались, планировали свои отпуска, чтобы использовать время максимально эффективно. Больше всего, конечно, путешествовали по Итурупу, бывали и на Кунашире. А все остальное мне приходилось одному. Находились иногда спутники, но разовые. Таких, как Александр, больше не было. — У вас есть ученики? Есть на Итурупе люди, интересующиеся фотографией? — Если бы они были, я был бы рад что-то рассказать. Мне многое пришлось повидать — и Японию, и Швецию, и Испанию, не говоря уже о прекрасных родных островах. Жаль, что многие проживут жизнь и увидят их красоты только на фотографиях. Однажды у меня целый месяц гостил один миллионер из Мексики. Это было начало перестройки. Он имел штук пять строительных фирм. Ему тогда было 67 лет. Я организовал его приезд на Курилы, меня попросил об этом мой друг. Этот миллионер объездил почти весь мир. С ним была переводчица из Питера, через десять дней она уже смотрела на меня с ненавистью и просила — ну скажите, что у вас закончились все эти ваши красивые места. А я отвечал — вот вы и скажите, что вы уже устали от такого количества впечатлений. Потом узнал, что она вышла за этого миллионера замуж. Интересно, думая я, как же она будет с ним жить, с таким неугомонным. А по поводу Итурупа он так сказал — если бы к вам можно было легко приехать, я бы ежегодно поставлял вам по десять тысяч таких же идиотов, как я. Так и сказал. И признался, что его наш остров по-настоящему удивил. — Интересно. Сколько лет прошло, а история с туризмом и "поставками" желающих оценить красоту Курил все еще актуальна. — У нас на острове нет ни одной даже маленькой фирмочки, которая официально занималась бы туризмом. Да и на Сахалине их немного. Хотя о туризме говорят, говорят... Но вот простой пример — у нас есть один предприниматель, у него взрослая дочь. Она окончила факультет туризма, и он решил помочь ей организовать собственный бизнес. Четыре года строил гостиницу, взял около пяти миллионов рублей кредита. Хоть кто-то ему помог? Нет. Вообще в мире, если ты начинаешь очень важное и нужное дело, если ты себя зарекомендовал, тебе могут помочь беспроцентной ссудой. Государственно-частное партнерство, еще какие-то формы поддержки… — Не хочется заканчивать беседу на грустной ноте. Поделитесь напоследок планами. Чего бы вам хотелось? — Я хотел бы издать книгу об истории островов. В ней бесконечно много интересного. Нужно не просто любить, а знать свой край. ИА Sakh.com Обсуждение статьи: Фотограф и краевед Анатолий Самолюк: мое лето на Итурупе превратилось в жизнь https://sakhalin.info/weekly/108795/ Тема №1485779, Новости Сахалина, Курильск, ответов: 5, просмотров: 85 Новости по теме: 29.06.2016. Курильский автор Sakh.com Анатолий Самолюк издал книгу "От Курил до Байкала"
| Поездки, связи вовнеTravels, contacts outside | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Лица причастныеPersons participial | Поездки, связи внутриTTravels, contacts inside | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Общественные делаSocial activity | Отзывы о нёмOpinions | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Экзы - война, суд, катастрофы...)Exs - wars, trials, accidents...) | Труды егоWorks own | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Неволя - тюрьма, плен...)Captivity - prison, bondage...) | БиблиографияBibliography | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Умер, неизлечимость, недееспособнсотьDie, incurable, invalidity | СетьWeb | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
तत् त्वम् असि
جهان است ل
5 
